Советская шпионка и любовница Эйнштейна, главная женщина русского авангарда, эксцентричная вегетарианка и феминистка и другие героини

В Музее русского импрессионизма открылась выставка «Жены»: в коллекцию вошло около пятидесяти портретов кисти Врубеля, Репина, Серова, Дейнеки, Родченко и других великих мастеров. Музы, подруги, верные соратницы — кем были жены русских художников и как сложилась их судьба?

Экспозиция расскажет истории совершенно разных героинь: некоторые из них, когда-то успешные в творчестве, посвятили себя служению таланту мужа и были забыты современниками, в то время как другие остались в памяти следующих поколений и запомнились своими неординарными решениями. О судьбе и тех, и других — любви, страсти, творчестве и времени, в котором они жили — расскажут их портреты.

В 1916 Маргарита Воронцова должна была выйти замуж за скульптора Петра Бромирского. Тот восхищался красотой Воронцовой и много рассказывал о ней своему другу, тоже скульптору, Сергею Коненкову. В 1922-м Маргарита вышла замуж за Сергея, а еще через год супруги уехали в Нью-Йорк, чтобы принять участие в выставке советского искусства. Поездка должна была занять пару месяцев, но в Советский Союз Коненковы вернулись только 22 года спустя. По сравнению с другими «возвращенцами» власть была настроена к ним подозрительно благосклонно: Сергею выделили просторную мастерскую на улице Горького (нынешняя Тверская), а перевезти обширную коллекцию работ им помогал сам Сталин, распорядившись зафрахтовать для Коненковых персональный пароход.

Маргарита. Работы ее мужа Сергея Коненкова, 1925

Все это было признанием за заслуги Маргариты перед Родиной: вплоть до 1945-ого она была советской разведчицей, встречалась с Альбертом Эйнштейном и общалась с физиком Робертом Оппенгеймером. Последний руководил Манхэттенским проектом, программой США по разработке ядерного оружия. Стараниями Маргариты советское правительство получило все сведения о взрывном устройстве и предполагаемой дате испытания за две недели до того, как первая в мире атомная бомба была взорвана в штате Нью-Мексико.

Маргарита Коненкова с Альбертом Эйнштейном

Эйнштейн писал Маргарите трогательные письма, на Рождество прислал ей стихотворение, в котором звал к себе в Принстон и предлагал вместе читать Толстого. В 1945-м Маргарита была вынуждена вернуться в СССР: прощаясь, Эйнштейн подарил ей свои золотые часы. Физик знал, что она была связана с внешней разведкой Советов, но, понимая, чем грозит невыполнение приказа, не препятствовал любимой женщине и искренне желал ей счастливой жизни. Личные дела супругов Коненковых до сих пор не рассекречены.

Александр Родченко известен как один из родоначальников конструктивизма, талантливый график и классик советской фотографии, но немногие знают, что на протяжении более чем 40 лет он работал в паре со своей женой Варварой Степановой.

Родченко и Степанова были без преувеличения идеальной парой. Дополняя друг друга, но не теряя самодостаточности, они вместе работали над многими проектами: киноафишами, обложками журналов, рекламными плакатами.

Александр Родченко. Портрет Варвары Степановой «Очарованный паж», 1915

Будущие супруги познакомились в Казанском художественном училище еще в 1913. Оба вскоре стали работать с Кандинским, Малевичем, Эль Лисицким, а позднее присоединились к редакции журнала «ЛЕФ», возглавляемого Маяковским. В 20-е годы творится история: Родченко вместе с Маяковским работает над рекламой Моссельпрома, а Степанова создает декорации для Театра Мейерхольда.

Вскоре Степанова начинает работу на Первой ситценабивной фабрике в качестве художника-конструктора: производству нужен был человек, который мог бы придумать новые орнаменты тканей (прежние копировали эскизы из западных журналов). Вместе с коллегой по Театру Мейерхольда Любовью Поповой Варвара создает сотни орнаментов в стиле конструктивизма. В ее эскизах можно найти геометрические фигуры, черно-белую полоску, контрастные принты. В платке с принтом Степановой охотно позировала Лиля Брик.

Лиля Брик в платке с принтом Варвары Степановой

Родченко и Степанова стали самой узнаваемой парой советского авангарда: он, с фотоаппаратом наперевес, и она, с сигаретой в зубах и в платье собственного дизайна.

В 1904 году художник Игорь Грабарь приехал в имение Дугино к своему другу Николаю Мещерину, тоже живописцу. Художник планировал задержаться в гостях на неделю и писать этюды, но остался надолго. Здесь Николай задумал написать портрет двух племянниц Мещерина: рыжей Вали и черноволосой Маши. Работа была рассчитана на большой холст, но планам художника помешали сильные дожди, и затею пришлось отложить. Осуществить задуманное не получилось и следующим летом: за год девочки-подростки выросли и превратились во взрослых девушек. Следующие годы, вплоть до 1913-ого, Игорь Грабарь провел в напряженной работе: художник заканчивал монографию о Серове и дописывал момументальную «Историю русского искусства».

В 1914 году он снова возвращается к живописи: правда, после пятилетнего перерыва кажется, что мастерство ушло, а кисть не слушается. После долгих подготовительных этюдов и упражнений Грабарь снова принимается за большой групповой портрет: за тем же столом в той же липовой аллее сидят те самые мещеринские девочки, одна из которых — рыженькая Валентина — уже стала его женой.

Игорь Грабарь. «Васильки», 1914

Супруги уже воспитывали сына и дочь, как вдруг у Валентины обнаружилось тяжелое гормональное расстройство, которое сказалось и на ее душевном состоянии. Благодаря хлопотам родственников Валентина смогла пройти курс лечения в престижной клинике для советских партработников, однако лучше ей не стало: она выглядела изможденной, а ее взгляд казался тусклым и неподвижным. В один из таких мрачных дней Валентина ушла из семьи. Она просто исчезла, оставив мужа и детей, и все попытки найти ее или что-то узнать о ней оказались тщетными.

Тогда о детях стала заботиться ее сестра Мария, которая также взяла на себя все домашние заботы. Так, вторая девушка с картины «Васильки» тоже стала женой Игоря Грабаря. О судьбе Валентины больше ничего неизвестно.

В свои юные годы Наталья Нордман снискала не лучшую репутацию: она была небогата, не имела профессионального образования, а в юности сбежала в Америку. В обществе ее считали недостойной партией, а многие ее идеи оказались слишком революционными для того времени. Нордман была писательницей, активисткой и одной из первых феминисток.

Илья Репин. Портрет Н.Б. Нордман-Северовой, 1909

Она выступала за 8-часовой рабочий день вместо 18-часового, могла пожать руку лакею или, не стесняясь высокопоставленных гостей, пригласить за стол конюха и еще кого-то из прислуги. С прислугой она общалась доброжелательно, практически на равных — порядки в их с Репиным семейной усадьбе считали диковатыми. Над некоторыми идеями Натальи откровенно потешались: в зрелые годы она стала убежденной вегетарианкой, поэтому в рационе художника были, например, бифштексы из клюквы и котлеты из сена. На насмешки она не обращала внимания, либо отвечала на них умно и иронично: «Многие меня спрашивают, как это мы питаемся сеном и травами? Жуем ли мы их дома, в стойле, на лугу? И сколько именно?».

Чуковский высоко ценил ее литературный талант и советовал не размениваться на реформаторские проповеди, а писать по-настоящему, взяться за книги. Но большую часть своего времени Наталья посвящала мужу: она собирала архив публикаций о живописце, делала нужные в работе фотографии, готовила к печати его воспоминания. Репин отвечал ей взаимностью: никого он не писал чаще, чем жену.

Илья Репин и Наталья Нордман в Пенатах. 1900-е

Наталья Нордман верила, что роль женщины не сводится к семейному быту и воспитанию детей. Она говорила о том, как важно реализовывать себя, и следовала своей воле до самой смерти. Из этических соображений Нордман не носила мех (вместо него она утепляла пальто сосновыми стружками), и на 52-м году жизни она сильно простудилась и заболела чахоткой. Тогда же она уехала из дома: решила умереть в Швейцарии в полном одиночестве. Этот ее последний поступок стал самым эксцентричным. Ее похоронили в Швейцарии, в горах и среди цветов, которые она так любила.

Выставка «Жены» в Музее русского импрессионизма открыта до 15 мая. В приложении музея можно найти бесплатный аудиогид по экспозиции.